Антихиджабная лихорадка
В последние месяцы по России прокатилось эхо «хиджабного скандала», до того гремевшего во Франции, в Бельгии, в Азербайджане, где, как известно, политический бал правят завзятые исламофобы.
Заметим, что повод был явно не соразмерен раздутой информационной кампании: несколько школьниц в Ставрополье пришли на занятия в хиджабах, ибо, согласно Сунне, девочки должны с определенного возраста носить перед посторонними одежду, закрывающую все тело, кроме лица и кистей рук. Директриса, одержимая предвзятым отношением к хиджабу, не пустила их на занятия.
Это стало отправной точкой для всероссийского обсуждения «проблемы» в СМИ, в блогах и на высшем уровне. Причем шум вокруг этого «эпохального события» был поднят такой, будто девчушки принесли в школу несколько стволов и грозились расстрелять перепуганных одноклассников и учителей. Дескать — что делать, как бороться, как возможно такое в нашем светском государстве, как оскорбленные граждане должны реагировать на столь чудовищный вызов общественной морали…
Маленькие школьницы в хиджабах, конечно, не затмили скачущих на амвоне Pussy Riot, но можно подумать, что учудили нечто не менее возмутительное. Вплоть до того, что даже президент высказался по их поводу.
Что нам говорит российский закон
Вся эта вакханалия вокруг хиджаба с чисто формальной точки зрения выглядит, мягко говоря, странно. Ведь предполагается, что любая страна живет по собственным законам. В России это — Конституция РФ и закон о свободе совести и вероисповедания.
А в нем черным по белому написано:
«В Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (статья 3.1).
Кроме того, в этом же законе говорится:
«В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания» (статья 4.2).
Таким образом, если ношение хиджаба — важная часть религиозных убеждений и практики мусульманки, российское законодательство требует уважать это ее право на свободное исповедание собственной религии.
Кроме того, и родители вправе воспитывать детей в соответствии с этими убеждениями, не навязывая их, а разъясняя и прививая им с детства представления о гендерных ролях и нормах поведения полов.
Единственное, что здесь может сыграть в пользу решения директрисы, — это установленный (в процессуальном порядке, с законно добытыми доказательствами!) факт принуждения девочек к ношению хиджаба.
Однако это как раз не доказано, и для человека, вовлеченного в жизнь уммы, очевидно, что на детей никто в этом вопросе не давил.
Но на этой разумной ноте в дискуссию вступают разного рода эксперты, некоторые из которых вообще уверены, что во имя «противостояния угрозе радикального Ислама» нужно пойти на сворачивание конституционных прав и свобод ряда граждан. Дескать, какие законы, когда Родина подвергается такой чудовищной опасности?
По их мнению, хиджаб — это вызов светскому обществу и русскому большинству, это элемент насильственной арабизации, это рудимент средневекового мракобесия, навязываемый девочкам их ретроградными родителями, это знамя радикального салафизма и, ни много, ни мало, угроза единству страны!
Разберем эти не выдерживающие критики аргументы по порядку.
Навязываемое светскому обществу мракобесие?
Почему-то находящиеся вне Ислама люди свято уверены, что несчастных забитых мусульманских женщин заставляют носить хиджаб.
Воображение, вскормленное телевидением, так и рисует жуткие картинки: вот изверг-отец лупит дочку палкой и грозит облить ей лицо кислотой, если она не наденет на голову невзрачный уродливый платок, а вот суровый муж силой закутывает жену в паранджу, не обращая внимание на ее вопли и слезы, а вот тут — полиция нравов, штрафующая вульгарно размалеванных барышень с начесами.
И, разумеется, прогрессивный человек уверен: бедолаги в хиджабах так и мечтают вырваться из этого «душного мешка», в котором, как он считает, они спят и моются в душе (причем попытки убедить в обратном не действуют, несмотря на все свободомыслие вроде как думающего индивидуума). А пишущие перья еще и сдабривают сюжеты зловещими комментариями: вот, дескать, сначала они будут здесь все замотанные ходить, затем их станет больше, больше, больше, а потом они начнут закидывать камнями блондинок в розовых мини и рубить руки ворам в центре Москвы. Леденящая душу история, в общем.
В программе «Пусть говорят» любят с упоением демонстрировать сюжеты об изуродованных арабских и пакистанских невестах, но там вряд ли когда-нибудь расскажут о страданиях тех девушек, которых родители, школа, знакомые, работодатели всеми правдами и неправдами заставляют отказаться от ношения хиджаба.
На них давят, над ними смеются, их стыдятся, их не показывают родственникам, их травят, не берут на работу по надуманным поводам, увольняют, несмотря на диплом хорошего вуза и высокий профессионализм.
В некоторых семьях (увы, чаще не русских, а этнически исламских) родня и вовсе зверствует, проявляя изощренность в своих издевательствах над хиджабом: режут ножницами платки, отбирают зарплату, чтобы дочь не могла купить себе закрытую одежду, избивают, выгоняют из дома или вынуждают к тому девушку своими бесконечными попреками и скандалами.
Между тем, эти мусульманки не делают ничего противозаконного — они всего-навсего реализуют право на свободное исповедание собственной религии, вроде как гарантированное им в теории.
Им некуда обратиться, их некому защитить — они уповают лишь на Всевышнего, считая, что это лучший Помощник.
Надев хиджаб по собственной доброй воле, по зову сердца, эти девушки любят его, держатся за него, не желают отказываться от него, невзирая на все трудности. Имея опыт общения с ними, только невменяемый человек будет и дальше утверждать, будто «насильно закутали в арабские тряпки».
В этом, пожалуй, есть толика иррационального — не в смысле противоествественного, а именно природного, соответствующего человеческой фитре — чувства привязанности к хиджабу как к чему-то глубоко комплиментарного подлинной женской природе.
Многие мусульманки — и новообратившиеся, и этнические — чувствуют себя в хиджабе очень органично. К таким мелочам, как ношение платка и длинных рукавов в жару, женщины быстро привыкают (тут все дело в правильно подобранных тканях), а взамен приходит необыкновенное, непередаваемое чувство гармонии и спокойствия. И никакого надругательства над женственностью и стремлением выглядеть привлекательно здесь нет.
Ведь мусульманка в хиджабе не отказывается ни от косметики, ни от мини, ни от иных соблазнительных элементов женского гардероба. Она не только может, но и должна носить все это — но перед мужем.
Мусульманка может загорать и плавать в море в купальнике, но только если пляж — чисто женский. И для девушки, искренне исповедующей и понимающей Ислам, не может быть иначе. Она неподдельно удивляется тому, как можно улечься на общем пляже перед толпой чужих мужчин в комплекте нижнего белья, именуемом бикини.
Выйти без платка в люди — все равно, что для обычной женщины появиться в офисе без юбки, в одних колготках. Это позор, стресс, унижение.
Именно так это воспринимают и те девушки, которые пришли в Ислам в сознательном возрасте, — так что говорить о девочках, которые воспитывались в нем с пеленок? Ношение хиджаба на улице для них — нечто естественное. Если их заставят снять платок, это нанесет удар по их психике. Утверждать, что «их принуждают к тому родители» — то же самое, что говорить, будто обыкновенных семиклассниц матери заставляют носить туфли на каблуках.
Помимо того, что хиджаб обязателен для девочки, достигшей 9 лунных лет (или, согласно иной правовой трактовке, когда у нее начались месячные), для юных мусульманок это — своеобразный «сертификат взрослости», подобно каблукам или маминой помаде. Поэтому в исламских странах некоторые школьницы надевают платок даже раньше, чем это становится их обязанностью.
Что касается «навязывания хиджаба обществу», то эта претензия также не выдерживает критики. Это все равно, что утверждать, будто православные монахини, а также панки, готы и эмо, разгуливая по российским улицам, навязывают окружающим свой образ жизни, стиль и выбор.
Ни одна российская мусульманка, находясь в здравом уме, не потребует от немусульманских знакомых, чтобы они надевали хиджаб. И потому, что мы живем в светском государстве, и потому, что это предписание адресовано мусульманкам, и потому, что в этом нет никакого смысла. Мне, по крайней мере, не известно о таких нелепых прецедентах.
Светскость государства заключается не в том, чтобы всех насильно причесывали под негласно принятый дресс-код (разумеется, под бравурные лозунги о свободе вероисповедания). Ее смысл в том, чтобы человек сам определял, в чем ему ходить, что есть, кому молиться. И чтобы его выбор не перекрывал ему возможностей делать карьеру, учиться в школе и вузе. По крайней мере, закон о свободе совести предполагает именно это.
Насильственная арабизация? Наступление радикального Ислама?
Есть в репертуаре экспертов-исламофобов и другая излюбленная песня: мол, хиджаб — сугубо арабская одежда, исторически чуждая российским мусульманам и ныне навязываемая сторонниками «радикального исламизма». Кроме того, утверждается, что ношение хиджаба на российских улицах является «вызовом русскому населению».
Даже если не вдаваться в теорию, оба аргумента представляются крайне проигрышными, если мы обратимся к документам — фотографиям и произведениям живописи. И тем, кто считает, что хиджаб исторически чужд мусульманским народам России, стоит ознакомиться с фотоархивами народов Кавказа, и посмотреть, как ходили вайнашки, дагестанки, кабардинки в XIX веке.
Тем же, кто расценивает хиджаб как вызов русской культуре, можно посоветовать сходить в Третьяковку и полюбоваться картинами Сурикова, который, как известно, питал особую привязанность к допетровской Руси и теме Раскола. Более правильный хиджаб, чем на женщинах с картин Сурикова, можно увидеть разве что в какой-нибудь «фундаменталистской» (исламофобы так любят это слово!) мусульманской стране.
Наряд, который носили замужние русские женщины до реформ Петра I, идеально соответствовал всем критериям хиджаба. Кстати, и сувенирные куколки, которые продаются в бутиках аэропорта Шереметьево, все как одна — одеты в роскошные, с мехом и вышивкой, хиджабы. Но это не происки радикальных исламистов — это всего лишь русские национальные костюмы.
Но дело даже не в том, в чем ходили наши предки. Предки, в конце концов, могли резать друг друга в междоусобной борьбе, приносить человеческие жертвы или считать, что Земля плоская и покоится на трех китах. И это будет «набором традиционных верований и ценностей». Если нечто является традицией — это еще не значит, что эта традиция полезная и правильная. За рубежом именно «исламистские» движения часто выступают борцами против нелепых языческих обрядов, или предрассудков в отношении женщин.
Нет, речь о гарантированном Конституцией праве следовать практическим нормам собственной религии. И здесь стоит отметить, что в Исламе существует множество направлений и мазхабов. Они не сходятся в трактовке различных айатов Священного Корана, вопросов политики и власти, между ними есть разногласия даже по поводу порядка совершения намаза или поста. Однако существует несколько правовых вопросов, в которых едины все мусульманские богословы всех без исключения направлений — сунниты и шииты, суфии и салафиты. Вопрос о хиджабе входит в их число. Ни один исламский правовед ни одного мазхаба не отрицает обязательности хиджаба.
Хиджаб — одно из немногих поистине общеисламских предписаний, подобно запрету на употребление алкоголя и свинины. Хиджаб носят не только арабки, но и иранки, турчанки, мусульманки из стран Юго-Восточной Азии, Африки и — что важно — России.
Хиджаб не является индикатором политических симпатий мусульманки или ее принадлежности к какому-то направлению.
Женщина в хиджабе может быть патриоткой России и сторонницей ее единства, а может быть регионалисткой и сепаратисткой; она может быть воинствующей джихадисткой, а может быть убеждена в предпочтительности мирной проповеди и диалога с властью; она может восторженно приветствовать «арабскую весну», а может и считать ее «делом рук НАТО и ЦРУ», она может любить русский народ или недолюбливать его, а может и сама быть русской — количество русских девушек, принявших Ислам, растет с каждым годом (и в какой аул, спрашивается, вы предложите им уехать, если они выросли и прописаны в своем родном русском городе?).
Автор Фатима Анастасия Ежова
