Открывая ислам заново: после развода
текст: Деонна Келли
Замужество заносило меня во все уголки мусульманского мира: Мекка, Каир, Кабул и многочисленные страны, расположенные между этими городами. Я не побоюсь даже сказать, что за 12 лет супружеской жизни “познала больше ислама”, чем иные мусульмане узнают за всю свою жизнь. Тем не менее, я разорвала отношения с мужем, чтобы погрузиться в веру глубже, причем более органичным и честным способом. Некоторым этот путь покажется эгоистичным. Для других – смелым.
Многим мусульманам мое решение оставить порядочного мужа (и бессмысленное замужество) скажет, что я типичная беспечная и капризная белая американка, которая, как боятся многие матери-мусульманки, может похитить их сыновей.
Никах – это половина имана, говорит Коран. Кто-то будет утверждать, что отрезать духовную половину в целях самосовершенствования запретно. Другие скажут, что ислам един, и, если ты не можешь найти его в своем браке, то проблема в тебе. Кроме того, Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) сказал, что самым ненавистным из дозволенного для Аллаха является развод.
Прекрасно зная, какую реакцию вызовет мое решение расстаться с мужем, я все же была убеждена, что мы отдалились, и брак, истощивший мои душевные силы, пора оставить в прошлом. Хотя я предприняла этот крутой шаг, чтобы стать ближе к Аллаху, по иронии судьбы, первый год я провела как одинокая женщина в пьяном угаре: я настойчиво избегала вопросов веры. Я не хотела объяснять, почему немного знаю арабский язык, а еще лучше персидский, предпочитая говорить, что побывала в той или другой стране, чем называть себя мусульманкой. Я не знала, что делать со свободным местом в моей душе, которое образовалось после осознания, что я больше не ребенок, взрощенный на плакатах с примерными мусульманками. Этому осознанию сопутствовали некоторое чувство вины и стыда, но также и открытие, что я не первая мусульманка, чувствующая себя разбитой на куски и потерянной.
В течение года духовной жажды я старалась не забывать об Аллахе, но мне это казалось принудительным и неестественным. Мой ислам — я всегда говорю “мой ислам” — стал как некая причудливая вещь, с которой я приходила на вечеринки, чтобы выглядеть “крутой” и уникальной. Я продолжала появляться в радио-шоу, которое иногда слушали тысячи, даже миллионы людей, в некоторой мере обращая внимание на свою принадлежность к исламу, но теперь я делала это с целью избавления от ярлыков. Я подчеркивала, что перестала носить мусульманскую одежду, потому что она приковывала меня к ненавидимому мной тучному телу; с уверенностью, которую не ощущала, объясняла, что развелась, чтобы стать лучшей мусульманкой, чем была, и найти свое истинное “я”.
18 лет моей бытности мусульманкой я проработала на исламский аналитический центр, выйдя замуж и воспитав пятерых приемных детей в межкультурной семье. Не будет преувеличением сказать, что из обычной американской мусульманки я превратилась в кого-то вроде Чудо-женщины из Уммы. Я доросла до того, чтобы представлять ислам в глобальных масштабах. Но, несмотря на богатый жизненный опыт, активной незамужней белой американкой до этого я не была никогда.
Я нырнула в мою новую жизнь с небывалым рвением, я знала, что отклонилась от практики ислама, хотя никогда не колебалась в своей вере – я продолжала верить в Аллаха так же сильно, как и раньше – поэтому молила Бога указать мне правильный путь. Вместо этого вышло так, что для меня открылась новая жизнь, в которую я без особого напряжения вступила.
***
Прошлый год подарил мне человека, которого я полюбила. Я называла его Профи из-за преподавательской должности в университете. Он не был мусульманином и справедливо заметить, не любил меня так, как я его.
Я загнала себя в жесткие рамки, которые сама же и установила ожиданиями от моего предыдущего брака. Только с Профи я смогла окончательно от них избавиться. Никто никогда не бросал мне вызов, как это сделал он. Он действовал как сторонний наблюдатель важного прыжка в моей жизни. Профи слушал мои радио-эфиры, хвалил мои публикации и, я чувствовала, что он был горд, что знаком со мной. Его платоническое присутствие подтвердило, что, как и в случае многих разведенных мусульманских женщин, есть большая вероятность, что я буду развивать серьезные отношения с мужчиной вне веры.
В своих разговорах мы часто затрагивали проблемы философского характера, но никогда не касались ислама. Однажды я спросила его о моем «мусульманстве» и он ответил, что не находит в этом ничего экзотичного, странного или проблематичного. На самом деле он об этом вообще не думал.
Для него это было чем-то вроде внешнего проявления, а не внутреннего. Тогда это привело меня к глубокому экзистенциональному кризису. Я была мусульманкой едва ли не половину своей жизни и поэтому даже представить себе не могла, как можно воспринимать меня без этой важной составляющей моей жизни? Его рассуждения заставили меня задуматься, что сейчас значит для меня ислам.
Все наши обсуждения сыграли важную роль в формировании моей религиозной идентичности. Я смогла признать, что была небрежна во многих вопросах, несовершенна, но все же могу быть полноценной мусульманкой. Даже Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) сомневался в первые годы своей пророческой миссии, испытывая временное успокоение лишь перед откровениями. Я обрела некое спокойствие от осознания факта, что он никогда не сомневался в своей вере, он время от времени боролся за то, как лучше верить. Мусульмане часто стесняются поделиться своими реальными катастрофами сознания, боясь публично их раскрыть. Мы усердно скрываем или отказываемся от прожитого нами опыта, когда именно он способствует росту и укреплению нашей веры.
Во время моего добровольного изгнания меня ни разу не посетила мысль «уйти» из ислама. Я не обращалась в веру и не возвращалась к ней, не прикладывала никаких усилий, чтобы вписаться в нее. Я все еще развиваюсь во многих моментах, касающихся ислама, часто ошибаюсь, но, чувствую, что все еще заслуживаю Божественного. Я снова начала приветствовать мусульман. На этот раз без самосознательных извинений за эту появившуюся истинную личность. Я решила открыто заявить о своем собственном маленьком движении на прямой путь ислама. Мои приветствия (саляма) идут вместе с моими внутренними сложностями и ощущениями запутанности. Благодаря этим противоречиям я чувствую себя как дома.
Деонна Келли американская мусульманская писательница. Автор книги «Паранормальная одержимость: очарование Америки, ее призраки и духи». У нее также есть эссе на тему «Любовь, иншаАллах: любовные секреты американских мусульманок».
Перевод Раушания Гафиева
