Из-под ее пера вышло немало рассказов и стихов, затрагивающих актуальные темы Ислама и мусульман. Но однажды она сделала выбор в пользу переводов, и успешно продолжает знакомить русскоязычных читателей с известными трудами мусульманских авторов. Писательница и поэтесса Карима Сорокоумова, знакомая многим под псевдонимом Умм Иклиль, ответила на несколько вопросов о своей жизни и творчестве.

— Карима, расскажи, что сформировало тебя как личность и как писательницу?

—  Я родилась в Москве, в обычной русской семье, с родителями-атеистами и бабушкой-христианкой. Благодаря бабушке, которая часто включала радио- и телепередачи о христианстве, я впервые познакомилась с религией, и к семи годам уверенно рассказывала истории пророков в христианском варианте и имела представления об основах этой религии. Привычка обращаться к Всевышнему с мольбами сформировалась ещё тогда. То обстоятельство, что в семье я была единственным ребёнком, пожалуй, сыграло немалую роль в формировании моей личности.

Внушённую бабушкой любовь к чтению я реализовывала более чем успешно, пользуясь тишиной и одиночеством. Без книги я чувствовала себя как рыба, вытащенная из воды. Поэтому читала в любое время и в любых обстоятельствах, не в состоянии остановиться даже тогда, когда глаза буквально наливались кровью от перенапряжения. В выборе книг я значительно опережала свой возраст. Наверное, это стало одной из причин, по которой в будущем мне оказалось не очень просто найти близких друзей среди сверстников.

Вплоть до принятия ислама книги оставались моими лучшими друзьями, а когда в мою жизнь вошёл ислам и принёс с собой ответы на все вопросы, вместе с ним появились и родственные души. Непередаваемое ощущение от осознания того, что у меня разом, в одно мгновенье, появилось почти два миллиарда братьев и сестёр в разных уголках мира, принесло какую-то новую, особенную гармонию в мою жизнь. Она наполнилась новым смыслом, потому что то, что я всегда смутно ощущала — Его существование, Его руководство, помощь, поддержка — вдруг обрело ясные и чёткие очертания.

Ислам на стороне угнетенных

— Поделись своей историей принятия Ислама.

— Моё принятие ислама не было результатом знакомства и общения с мусульманами. Так получилось, что с исламом я познакомилась раньше, чем с мусульманам, и первых единоверцев я встретила только в день принятия ислама. Интерес к христианству, столь высокий в раннем детстве, годам к десяти угас. Тогда же в нашем доме появились книги об индуизме и буддизме. Прочитанные мною, они, тем не менее, не оказали на меня большого влияния. Индуизм напоминал греческую мифологию, буддизм сразу показался слишком чужим и далёким и не был принят ни моим умом, ни, тем более, сердцем. Не ощущая тяги к какой-то конкретной религии, я не переставала задумываться о смысле бытия. Попадали в моё поле зрения и редкие передачи об исламе и мусульманских странах. И я заметила, что лица мусульман как будто излучают свет и от них исходит какое-то странное спокойствие, умиротворение, которое передавалось и мне, сидящей по ту сторону экрана. Звук азана ласкал слух, вид мечетей внушал безотчётную радость.

Почему-то сразу поняла, что это не просто интерес к загадочному Востоку, который есть, наверное, у многих. Интересовала не внешняя атрибутика, а то, чем живут эти люди и откуда берётся этот свет.  Заинтересовал и обнаруженный мною факт, что во многих мусульманских странах войны: складывалось впечатление, что против мусульман почему-то ведётся целенаправленная агрессия. Варианта было два: либо агрессор был прав, и у него были веские основания, либо он был неправ, и это трагедия, тем более заслуживающая «расследования». Когда у меня  в руках оказалась первая книга об исламе, написанная британской мусульманкой, я вздохнула с облегчением, поняв, что «шестое чувство» меня не обманывало: ислам как раз такой, каким я себе его представляла. Спустя несколько месяцев, я первый раз пришла в мечеть, приняла ислам и познакомилась, наконец, с мусульманами «вживую».

—    Твоя творческая деятельность началась уже после того, как ты стала мусульманкой?

— Свой первый стих я написала в 11 лет, причём без всяких мыслей о том, талант ли это и если да, то что с ним нужно делать. Писать стихи для меня всегда было так же естественно, как дышать. Это было частью меня с того первого стихотворения. Наверное, творческие пути у всех писателей разные, но про себя могу сказать с уверенностью: я никогда не садилась за стол с чистым листом, чтобы попытаться написать что-то, чего ещё не было в завершённом виде в моей голове. Чеховского «я занят, занят по горло: пишу и зачёркиваю, пишу и зачёркиваю» в моей творческой жизни не было. Иными словами, я никогда не «придумывала» стихи. Они сами приходили ко мне. Это могло случиться в самое неожиданное время, в том числе среди ночи, причём тема стихотворения также нередко становилась неожиданностью для меня самой. Это было что-то, идущее не изнутри, а как будто извне. Как письмо, написанное кем-то и брошенное в твой почтовый ящик…
Ислам принёс с собой новые мысли, задал новое направление моему творчеству, наполнил его новым содержанием. Иначе и быть не могло: ведь изменилась вся жизнь, появилась новая я. Начав писать прозу, я поняла, что творчество — это занятие, поглощающее тебя целиком, занимающее часы и часы твоей жизни, и практически невозможно быть писателем и кем-то ещё одновременно. Как раз в то время я начала пробовать себя в переводческой деятельности. Совершенствуя свои навыки, я поняла, что стою перед выбором: или творчество, или переводы. И я выбрала второе. Скажу честно: выбор не был простым, и меня без труда поймут те, кто знавал часы творческого вдохновения, когда забываешь, где ты и кто ты, погружаясь в творчество целиком, и когда у тебя кружится голова от особого, знакомого лишь творческим натурам счастья. Я решила, что, с позволения Всевышнего, исламу и мусульманам моя переводческая деятельность принесёт больше пользы, и направила всю свою энергию на то, чтобы развиваться и совершенствоваться в этой области.

—    Какой из твоих переводов произвел на тебя наиболее глубокое впечатление?

— Каждая книга уникальна по-своему, и переводчик, работая над книгой, пропускает её через себя, привыкает к ней, живёт ею. Что же касается книги, которая оставила самый глубокий след во мне, то это, несомненно, книга имама Ибн аль-Каййима «Фаваид». Сравнительно небольшая по объёму, она оказалась кладезем мудрых мыслей — таких мыслей, облечённых в такую форму, я не встречала ни в одной из тех книг, которые мне довелось перевести за прошедшие десять лет. Это книга, работая над переводом которой, я погружалась в неё с головой, совершенно забывая, где я и кто я. Для меня это особенный автор. Всякий раз, когда мне случается читать или переводить отрывки из его произведений, я поражаюсь глубине его мыслей, последовательности объяснений, кристальной чистоте образов, умению приводить удивительно точные примеры и той непобедимой логичности рассуждений, которой мне не случалось встречать ни у кого.

—    Как бы ты оценила тот условный диалог между автором и читателем исламской литературы ?Существует ли обратная связь?

— Диалог ведётся, и, на мой взгляд, достаточно успешно. Многие книги не только нашли своё место на полках у российских мусульман, но и принесли им самим огромную пользу. Для некоторых книги стали настоящим «окном в ислам». Многим они помогли пополнить свой багаж знаний, лучше понять свою религию, став для них не просто ворохом листов в обложке, а верным другом и опытным гидом, заняв важное место в их жизни, оказав влияние на их духовный мир, внеся неоценимый вклад в их развитие. Есть книги, которые переходят из рук в руки, и каждый находит в них что-то для себя.

Обратная связь, несомненно, существует. В эпоху интернета, автор может без труда узнать, что говорят о его книге, и учесть читательские замечания и пожелания при переиздании книги или работе над следующими, даже если эта критика и не направляется лично ему.

—    Какая литература об Исламе, на твой взгляд, в дефиците и почему?

— Если говорить о конкретных областях, то я, как мать, вижу огромный пробел в области детской литературы на исламскую тематику. Конечно, хвала Всевышнему, нельзя сказать, что маленьким мусульманам совсем нечего читать. Но пока этой литературы намного меньше, чем требуется нашему подрастающему поколению. Выпускать книги для детей, причём написанные именно русскоязычными авторами, в привычном для российских детей стиле, лёгким, понятным для них языком, крайне важно для развития и просвещения юных мусульман. Разумеется, речь идёт не только о таких книгах, которые помогли бы нашим детям научиться делать омовение, читать намаз или делать дуа. Очень нужна художественная литература — сказки, стихи, рассказы, загадки, кроссворды, а также книги, которые знакомили бы детей с исламом в увлекательной игровой форме, не просто учили, но становились бы верным другом и замечательным спутником.  Эти книги должны создать некий  эталон, образ истинного мусульманина, который любит Всевышнего, исполняет свои обязанности перед Ним, обладает нравственными достоинствами, знает своё предназначение и старается нести окружающим добро и свет и позитивно влиять на мир.

Также очень не хватает книг, из которых простой, далёкий от богословских глубин читатель, вне зависимости от его вероисповедания, мог бы получить первичную информацию об исламе, простое и в то же время интересное, увлекательное, живое, написанное современным языком и снабжённое жизненными примерами разъяснение того, что же представляет собой эта мировая религия с двумя миллиардами последователей на самом деле. Не хватает книг, которые развеяли бы многочисленные мифы об исламе, искажающие его простые истины, скрывающие его достоинства и приписывающие ему несуществующие пороки. Словом, не хватает книг, которые помогли бы людям понять ислам и разрушить необоснованные предубеждения против него — а ведь ни для кого не секрет, что это имеет огромное значения для общества в целом, а не для одних только мусульман.

Есть пробелы и в области фикха, и в области акыды, и в области хадисоведения и корановедения, и во многих других областях исламского знания. Важно отметить, что это особая область. На перевод и подготовку любого классического труда, будь то тафсир, сборник хадисов или труд по фикху, уходит несколько лет кропотливого труда, это целый проект скоординировано работающего коллектива.

 —    Каждый твой рассказ реалистичен, наверное, каждый находит в них что-то “свое”. Чем ты вдохновлялась, придумывая сюжетные линии и персонажей?

— Как я уже сказала, мне не случалось сидеть над чистым листом и думать, «а что бы такое сочинить?» Никогда я не мучилась вопросами вроде: чем начать и чем закончить? Сюжет любого рассказа вместе с образами героев появлялся в моём воображении как единое целое или  складывался, как мозаика из деталей, в течение короткого времени, обычно нескольких часов. А реалистичность… Во-первых, некоторые произведения рождались под влиянием увиденных своими глазами, услышанных или прочитанных реальных историй. А во-вторых, все мои произведения — о том, как иман человека помогает ему преодолевать жизненные трудности, с достоинством переносить испытания, даёт ему силы бороться и не отчаиваться, совершенствоваться и стараться изменить мир в лучшую сторону, нести окружающим добро и свет даже тогда, когда самому тебе плохо… А разве не это старается делать каждый из нас на протяжении всей своей земной жизни?

 

Источник: medina-center.ru